Россиянка, впервые обратившаяся к системе бесплатной продуктовой помощи в США, описывает свой опыт формулой: «я ждала подвоха, а мне просто дали курицу». Так тревел-блогер Марина Ершова рассказывает о визите в фудбанк — пункт, где нуждающимся выдают еду без оплаты, — и одновременно размышляет о том, как по-разному устроены отношение к бедности и культура социальной поддержки в России и Америке.
По словам Марины, еще по пути в фудбанк ее не отпускало странное чувство: любопытство перемешивалось с настороженностью. Интересовало все — от порядка выдачи до состава продуктовых наборов. Но глубже сидела другая мысль: «Если что-то дают бесплатно, значит, потом попросят что-то взамен». Эта установка, как признается Ершова, сформировалась в ней за годы российской реальности, где «даром» обычно ничего не достается, а любая льгота кажется подозрительной.
Ожидания не оправдались самым приземленным способом. «Я зашла, постояла в очереди, заполнила простейшую анкету — и мне просто выдали пакет. Там были нормальные продукты, в том числе целая полноценная курица. Я буквально поймала себя на мысли: ну где же подвох? А его не последовало», — вспоминает она. Ощущение было таким, словно вместо сложной бюрократической процедуры или унизительной проверки ей просто сделали будничный, но полезный подарок.
Марина отмечает, что фудбанки в США — не приют “для отверженных», а место, куда приходит очень разная публика. В очереди рядом могут стоять пожилые люди, студенты, молодые семьи с детьми, мигранты, офисные сотрудники и работники сферы услуг. Многие из них трудятся полный день, платят налоги, но при этом имеют право на поддержку и спокойно ею пользуются. «Я поняла: это не “самое дно”, а обычные горожане, которых высокие расходы на жилье, страховку и транспорт загоняют в финансовый стресс», — рассказывает она.
Выдаваемый набор продуктов, по словам Ершовой, ничем не напоминает «помойные остатки» из стереотипных представлений о благотворительности. В коробках и пакетах — мясо и фарш, курица, молочные продукты, крупы, овощи и фрукты, хлеб, консервы, иногда полуфабрикаты и снеки. Каких-то изысков вроде деликатесов обычно нет, но и ощущения, что тебе подсунули что-то негодное, тоже не возникает. «Это такая нормальная “обычная” продуктовая корзина, которой можно кормить семью, не испытывая чувства стыда», — подчеркивает она.
Отдельно Марина акцентирует: речь не идет о просрочке. Большинство товаров либо близки к истечению срока годности, либо имеют поврежденную упаковку или неправильную этикетку, либо были произведены с излишком и не успели попасть на полки магазинов. Ритейлерам и производителям проще передать такую продукцию в сеть благотворительных организаций, чем списывать и утилизировать. В этом смысле американские фудбанки встраиваются в более широкую систему, где уменьшение пищевых отходов сочетается с поддержкой людей с ограниченным бюджетом.
Блогер подчеркивает, что типичная реакция россиянина на подобную помощь — недоверие и неловкость. В сознании человека, выросшего в реалиях 1990‑х, бесплатная еда ассоциируется либо с унижением, либо с «ловушкой». «Кажется, что если ты протянул руку за помощью, то как будто признал: не справился, оказался слабее, чем “нормальные” люди», — объясняет она. Отсюда и привычка во всем искать уловки, особенно когда речь заходит о каких-то программах соцподдержки.
В США, по наблюдениям Ершовой, стигма бедности выражена гораздо мягче. Американцы, с которыми она общалась, воспринимают фудбанки и другие формы поддержки как часть нормальной инфраструктуры. Если государство или некоммерческие организации готовы помочь продуктами, это рассматривается как рациональный способ сэкономить деньги и направить их на оплату аренды, учебы детей или медицинских счетов. «Это не спектакль о милосердии, а элемент системы», — подытоживает Марина.
Она вспоминает, как во время своего первого визита поймала себя на внутреннем конфликте. Одна часть ее личности нашептывала: «Это не для тебя, ты же не нищенка», другая — трезво напоминала о реальности: даже работающие люди в дорогих американских мегаполисах порой не могут покрыть все расходы. В какой-то момент стало очевидно, что суть этой системы — не в подачке, а в перераспределении ресурсов, которые иначе просто уехали бы на свалку.
Еще один важный момент, который она отмечает, — атмосфера. Очередь в фудбанк не напоминает «строй нуждающихся»: люди заняты своими делами, листают телефоны, разговаривают. Волонтеры и сотрудники ведут себя как сотрудники обычного сервиса: приветствуют, уточняют предпочтения, помогают донести коробки до машины, но не демонстрируют ни жалости, ни превосходства. «Тебя не заставляют чувствовать себя виноватым за то, что ты пришел сюда. И вот это, пожалуй, главный психологический перелом», — делится Ершова.
По ее словам, различие между российским и американским подходом к помощи коренится в разных базовых настройках. «Нас с детства учат выживать, считать, что рассчитывать можно только на себя, а если принял поддержку — как будто “сдал позицию”», — говорит она. В США модель иная: государственные программы, частные фонды, корпоративные инициативы открыто заявляются как важный элемент социальной системы. Поэтому соцподдержка и помощь малоимущим в США выглядят не исключением, а нормой, частью договоренности между обществом, бизнесом и государством.
Логика американских благотворительных проектов, по наблюдению Марины, устроена прагматично. Многие инициативы выстроены так, чтобы одновременно решать несколько задач: поддерживать людей с низким доходом, уменьшать количество пищевых отходов и экономить бизнесу деньги на утилизации. Производителям и магазинам выгоднее передать излишки в сеть фудбанков, чем оплачивать логистику и переработку списанного товара. Государство и муниципалитеты, в свою очередь, могут тратить меньше ресурсов на борьбу с последствиями бедности — от бездомности до проблем со здоровьем.
От фудбанков Марина постепенно стала интересоваться и другими форматами помощи. Ей рассказали, что помимо продуктовых складов существуют программы продуктовых сертификатов и электронных карт — так называемых food stamps. Это уже не благотворительность в чистом виде, а система государственной поддержки, которая работает по четким правилам и распространяется на разные категории граждан и резидентов страны. Для иммигрантов, в том числе русскоязычных, такое знакомство часто становится первым шагом к пониманию, как вообще устроена социальная поддержка в США для иммигрантов и какие возможности действительно доступны, а какие остаются лишь мифами.
Марина признается, что вокруг пособий и льгот в США для русских существует множество слухов и страхов. Кто-то убежден, что иностранец не может рассчитывать ни на какие выплаты, кто-то, напротив, верит в легенды о «золотом дожде» из бенефитов. Реальность, по ее словам, сложнее и прозаичнее: многое зависит от статуса, легальности пребывания, уровня дохода и штата проживания. Но в любом случае, в отличие от привычной для россиян схемы «позорной бедности», американская система настроена скорее на то, чтобы подстраховать людей в трудный период, чем окончательно поставить на них клеймо неудачников.
Постепенно разбираясь в вопросе, блогер узнала и о том, как в американских реалиях сочетаются благотворительность и официальные государственные программы. Одни семьи используют фудбанки как временную поддержку, пока оформляют социальные пособия, другие — как постоянное дополнение к скромной зарплате. Разговаривая с мигрантами из Восточной Европы, она слышала истории о том, как люди сначала стеснялись, стыдились, а потом, разобравшись, уже спокойно рассказывали новичкам, как получить food stamps и другие бенефиты в США, какие документы собирать и куда обращаться.
При этом Марина подчеркивает, что социальные пособия в США, условия оформления и размеры выплат далеко не так просты, как кажется издалека. В каждом штате свои критерии дохода, свои лимиты и свои нюансы — от количества членов семьи до статуса проживания. Система сложная, бюрократическая, иногда запутанная. Но по сравнению с российской практикой ее отличает одно важное качество: правила обычно прозрачны и заранее известны, а от человека редко ждут унизительных объяснений «почему он не справился с жизнью».
Отдельный пласт ее наблюдений касается мигрантской среды. Многие приезжие — особенно из стран постсоветского пространства — первое время избегают любых форм помощи, боясь, что это повредит их репутации или скажется на оформлении документов. Но со временем те, кто живет в стране дольше, начинают объяснять новичкам: если существует законная соцподдержка и помощь малоимущим в США, то в ней нет ничего зазорного. Более того, неиспользование доступных программ иногда означает, что семья живет на пределе, экономя на еде и лекарствах, хотя могла бы получить небольшую, но ощутимую поддержку.
В одном из разговоров с подписчиками Марину спросили, могла ли подобная система прижиться в России. Она задумалась и ответила, что технически — да: инфраструктуру можно выстроить, бизнес можно замотивировать передавать излишки, волонтеров можно набрать. Но вот сменить отношение к нуждающимся гораздо сложнее. «Нам придется переучиваться думать о помощи не как о милостыне, а как о разумном перераспределении ресурсов. Пока у нас сильна установка “сам виноват”, любая форма поддержки будет вызывать подозрения и стыд», — считает она.
Свой опыт Ершова в итоге описывает как личный эксперимент по преодолению внутренних барьеров. Она не собирается романтизировать американскую модель и признает: здесь тоже достаточно бедности, неравенства и бюрократии. Но сам факт, что человек может спокойно прийти за коробкой с продуктами и уйти, не чувствуя себя униженным, для нее стал важным открытием. «Я пришла туда с ожиданием подвоха, а ушла с ощущением, что иногда системы действительно созданы, чтобы помогать, а не только контролировать», — подводит итог Марина, отмечая, что такие поездки помогают ей по-новому смотреть и на российскую реальность, и на собственные представления о достоинстве и помощи.
История Марины — лишь один из примеров того, как личный опыт ломает привычные стереотипы. Для многих русских иммигрантов знакомство с фудбанками, ваучерами на питание и другими формами поддержки становится началом длинного пути по осмыслению того, как вообще может быть устроена социальная защита. И чем больше людей откровенно рассказывают о том, как они пользуются пособиями и льготами в США, тем проще новым приезжим преодолевать страх и стыд перед обращением за законной помощью.